Название: «Черная легенда» об Испании в русской культуре

Вид работы: статья

Рубрика: Культура и искусство

Размер файла: 18.38 Kb

Скачать файл: referat.me-179104.docx

Краткое описание работы: Образ Испании в русской культуре включал в себя не только экзотику южной природы, красоту испанских женщин, неистовое напряжение «балконно-кинжальных» любовных страстей, но воспринимался также сквозь призму «черной легенды».

«Черная легенда» об Испании в русской культуре

«Черная легенда» об Испании в русской культуре

Е. О. Калугина

Образ Испании в русской культуре включал в себя не только экзотику южной природы, где «ночь лимоном и лавром пахнет», красоту испанских женщин, неистовое напряжение «балконно-кинжальных» любовных страстей, но воспринимался также сквозь призму «черной легенды». Некогда для многих в России Испания олицетворяла страну «суеверия, деспотизма и религиозного гнета», в которой царила зловещая и таинственная инквизиция, страну, где во славу Божию горели костры и «В великолепных автодафе / Сжигали злых еретиков» 1.

Любопытно, что этот образ, начало которому положила в конце XVI в. «черная легенда» о Филиппе II, созданная его личным секретарем, а затем смертельным врагом Антонио Пересом, и которую впоследствии развили французы, англичане и голландцы, закрепился и в русской культуре.

--------------------------

1 Достоевский Ф. М. Братья Карамазовы // Полн. собр. соч.: В 30 Т. Л., 1976. Т.14. С. 226.

Интересно, что раньше, чем в западноевропейской культуре сформировалась «черная легенда» об Испании, на Русь уже проникали сведения об испанской инквизиции. Эти известия, вероятно, вообще были первыми данными в Московии об этой далекой экзотической стране. «Сказывал посол цесарев... про шпанского короля, а имени ему не помнит, тот король очистил свою землю от ересей жидовских...»— писал новгородский архиепископ Геннадий Гонзов московскому митрополиту Зосиме, пересказывая ему «Речи» посла императора Максимилиана I — Георгия Делятора (della Torre) 2. Посол, проезжавший через Новгород летом-осенью 1480 г., сообщил архиепископу о борьбе Фердинанда Католика с ересями 3. В послании Геннадий выразил свое восхищение подобной деятельностью испанского короля, «что на лихих крепко стоит» 4.

Высокая оценка инквизиционной практики Фердинанда Католика новгородским архиепископом может быть понята в связи с его собственной борьбой с ересью жидовствующих, незадолго перед тем обнаруженной им, и надеждой Геннадия на то, что опыт «шпанского короля» может оказать влияние на антицерковную политику Ивана III .

----------------------

2 Седельников А. Д. Рассказ 1490 г. об инквизиции// Труды Комиссии по древнерусской литературе Академии наук. I. Л., 1932. С. 51; Алексеев М. П. Очерки истории испано-русских литературных отношений ХУ1-Х1Х века // Русская культура и романский мир. Л., 1985. С. 7.

3 См.: Седельников А. Д. Указ. соч. С. 49.

4 Там же. С. 50.

5 См. там же. С. 55.

В рассказе Геннадия, известном под названием «Речей посла цесарева», усматривается несколько аналогий между испанским и русским «жидовством», объясняющих обостренный интерес Геннадия к институту инквизиции. Как следует из «Речей», испанская инквизиция возникла на почве борьбы со скрытым иудаизмом новообращенных в христианство евреев, так называемых «marranos», — аналогия эта была воспринята Геннадием тем охотнее, что он сам обвинял жидовствующих в ложном христианстве 6. Возможно, что в своих расправах с еретиками новгородский архиепископ вдохновлялся примером «шпанского короля»: устраивал в Новгороде «позорные вождения по улицам» осужденных жидовствующих, посаженных на лошадей, лицом к хвосту, в вывороченном платье, в берестяных остроконечных шлемах с мочальными кистями, «в каких изображаются бесы», в венцах из сена и соломы, с надписью «Се есть сатанино воинство!». В таком наряде их возили по улицам новгородским, встречающиеся плевали им в глаза и кричали: «Вот враги Божий, хулители Христа!» В заключение на еретиках зажигали шлемы 7.

Единомышленник Геннадия, главный представитель «казнящего направления», знаменитый Иосиф Волоцкий в Москве достиг большего: запылали не одни шлемы, но и сами еретики. «Дьяка Волка Курицына, Ивана Максимова, Дмитрия Коноплева, какого-то Митю Пустоселова сожгли в клетках. Некраса Рукавова, по отрезании языка, отослали в Новгород и там сожгли вместе с архимандритом Юрьевским Касьяном, братом Касьяна Иванкою Самочерным и многими другими» 8.

----------------------

6 Седельников А. Д. Указ. соч. С. 56.

7 См. там же. С. 57.

8 Хрущов И. Исследования о сочинениях Иосифа Санина, преп. Игумена Волоцкого. СПб., 1866. С. 193.

Однако «...зрелище горящих еретиков не обратилось на Руси в постоянное. Ни Геннадию, ни Иосифу не удалось стать учредителями инквизиции»9. До какой степени странными представлялись их действия, видно из вопроса великого князя Ивана Васильевича Иосифу Волоцкому: «Как писано, нет ли греха еретиков казнить?»10 А между тем известно, что Иван III был весьма крутого нрава. В самом же «Иосифо-Геннадьевском инквизитствовании» было существенное отличие от Запада. Там светские власти доносили о преступниках Церкви, а она уже сама расправлялась с ними. У нас же, по выражению Карамзина, еретиков судили по «градскому закону»11. Возможно, все инквизиционные оттенки в действиях и писаниях Геннадия можно объяснить влиянием доминиканского ордена, известного своими преследованиями еретиков 12. Поселения доминиканцев существовали в Новгороде в конце XV — начале XVI в. Однако, это католическое влияние не могло быть длительным. Религиозная жизнь Московского государства направлялась византийской традицией и не могла регулироваться западной Церковью.13

Как эхо западных веяний можно рассматривать и учреждение института инквизиторов Петром I в 1721 г.14 Во главе инквизиторского приказа первоначально состояли два протоинквизитора — петербургский и московский, затем — один московский. По епархиям учреждались провинциал-инквизиторы. Они должны были выведывать и доносить, хорошо ли исполняют архиереи свои обязанности, не мздоимствуют ли они, доносить о преступлениях, наблюдать за раскольниками. Им поручалось также следить,

----------------------

9 Миллер О. Ф. Вопрос о направлении Иосифа Волоколамского // Журн. Мин. Нар. Просвещения. № 2. 1868. С. 539-540.

10 Миллер О. Ф. Указ. соч. С. 544.

11Там же. С. 544.

12 См.: Попов Н. Н. Афанасьевский извод повести о Варлааме и Иоасафе. Изв. ОРЯС. 1926. С. 221.

13 См.: Седельников А. Д. Очерки католического влияния в Новгороде в конце XV — начале XVI вв. // Доклады АН СССР. Сер. В. №1. 1929. С. 16-19.

14 См.: Православная Богословская Энциклопедия. Пг., 1904. Т. 5. С.915.

не появляются ли новые «расколоучители», а также люди, «сказующие видения или слышания чувственные или сонные», которых следовало под караулом отсылать в Синод. Право суда им дано не было, им приказывалось «допросов у себя никому ни в чем не чинить, и никого к тому не привлекать и не принуждать, и ничем не озлоблять, а именно не ковать, не арестовывать, не бить...»15 Таким образом, Петр I вовсе не думал насаждать в России инквизицию по образу католической и только пользовался ее терминологией, занимаясь упорядочением церковных дел. В 1727 г. Св. Синод всех инквизиторов от должностей отрешил. С этого времени институт инквизиции в России не возобновлялся 16.

Реальная инквизиция не была допущена на российскую землю. Однако образ испанской инквизиции как составная часть «черной легенды» об Испании проник и укоренился в пространстве русской культуры.

В первую треть XVIII в. сведения о далекой Испании в Россию поступали из переводных иностранных источников, были весьма неполными и отражали образ, сложившийся в западноевропейской культуре, прежде всего протестантской, который носил антииспанский характер. Прославленный учебник по географии конца XVII- начала XVIII в. Иоганна Гюбнера (Гибнера), переведенный с немецкого и изданный в Москве в 1719г., помимо сведений общего характера включал и любопытные данные об инквизиции — жестоком кровавом суде, «который еретиков не терпит»17 Гюбнер писал: «Незадолго

-------------------

15 Барро М. В. Торквемада («Великий инквизитор») // Будда. Конфуций. Савонарола. Лойола. СПб., 1993. С. 288.

16 См.: Православная Богословская Энциклопедия. Т. 5. С. 915.

17 Гюбнер И. Земноводного круга краткое описание из старые и новые географии. По вопросам и ответам чрез Ягана Гибнера собранное и на немецком диалекте в Лейпцике напечатано, а ныне <...> напечатано в Москве... М., 1719. С. 14.

перед реформациею и духовный суд, по гишпански инквизицион называется, от Фердинанда Католика в Ишпании зачался, от которого щастливо или болше нещастливо препона учинилась, что свет евангельския истины никогда в Гишпании просиять не мог» 18.

Подобную точку зрения разделял и Самуил Пуфендорф во «Введении в историю знатнейших европейских государств с примечаниями и политическими рассуждениями». Описывая историю Нидерландов, он касается и вопроса учреждения там испанской инквизиции: «Сия инквизиция действительно почесться может за страшное дело; по силе оной каждого жизнь, имение и честь подвержены власти немилосердаго духовенства, которое в бесчеловечной строгости ищет особливой славы и из малого подозрения или ложного доносу со всем нечаянным образам лишает жизни, не показав при том ни преступление, ни донощиков, а и в таком случае предает смерти, когда кто окажется невиновен» 19.

Даже в «Детском атласе, или Новом удобном и доказательном способе к учению Географии...» упоминается инквизиция. На вопрос «Какая есть вера в Гишпании?» Приводится следующий ответ: «Католико-Римская есть одна там терпима. Инквизиция там также очень строгая. Она была учреждена в 1478 г. Королем Фердинандом Католиком для суда 4 вин, т. е. о многоженстве, о ереси, о колдунстве и о грехе Содомском!»20

---------------------

18 Гюбнер И. Указ. соч. С. 29.

19 Самуила Пуфендорфа введение в историю знатнейших европейских государств с примечаниями и политическими рассуждениями, переведена с немецкого Борисом Волковым. СПб., 1767. Т. 2. С. 7.

20 Детский атлас, или Новый удобный и доказательный способ к учению Географии, исправленный и умноженный Филиппом Генрихом Дилтеем... переведена с французского на российский язык сержантом М. А. Новосильцевым и капралом И. Д. Карповым. М., 1768. С. 85.