Война и мир. Жанровые особенности, история создания

Война и мир. Жанровые особенности, история создания

В 1862 году Толстой женился и увез жену из Москвы в Ясную Поляну, где на десятилетия установился порядок его жизни.

Непосредственно к написанию «Войны и мира» Толстой приступил в конце 1863 года, закончив работу над повестью «Казаки». В 1869 году роман был написан; опубликован в толстом журнале М.Н. Каткова «Русский вестник». Основу романа составляют исторические военные события, художественно претворенные писателем. Ученые-историки утверждают, что роман «Война и мир» не только исторически правдоподобен, но и исторически действителен.

Жанровые особенности

«Война и мир» — уникальное жанровое явление (в произведении более 600 героев, из них 200 исторических лиц, бесчисленное количество бытовых сцен, 20 сражений)..Толстой прекрасно понимал, что его произведение не укладывается ни в один из жанровых канонов. В статье «Несколько слов по поводу книги “Война и мир”» (1868) Толстой писал: «Это не роман, еще менее поэма, еще менее историческая хроника». Тут же добавлял: «Начиная от “Мертвых душ»” Гоголя и до “Мертвого дома” Достоевского, в новом периоде русской литературы нет ни одного выдающегося художественного прозаического произведения, которое бы вполне укладывалось в форму романа, поэмы или повести». Толстой прав в том отношении, что русская литература смело экспериментировала с жанровой формой.

За «Войной и миром» закрепилось жанровое определение роман-эпопея, которое отражает сочетание в произведении признаков романа и эпопеи. Романное начало связано с изображением семейной жизни и частных судеб героев, их духовных исканий. Но, по убеждению Толстого, индивидуальное самоутверждение человека для него гибельно. Только в единении с другими, во взаимодействии с «жизнью общей» может развиваться и совершенствоваться. Главные признаки эпопеи : большой объем произведения, создающий картину жизни нации в исторически переломный для нее момент (1812 год), а также его всеохватность. Но если суть древнего эпоса, гомеровской «Илиады», например, — главенство общего над индивидуальным, то в толстовской эпопее «жизнь общая» не подавляет индивидуального начала, а находится в органичном взаимодействии с ним.

Моделью-аналогом жанра и художественного мира романа-эпопеи в целом не случайно называют водяной шар-глобус, который видит во сне Пьер Безухов. Живой глобус, состоящий из перетекающих друг в друга отдельных капель. Пьер Безухов — первый толстовский герой, воплотивший во всей полноте то представление о Человеке, которое было сформулировано Толстым лишь в последние годы жизни, но которое формировалось у него, начиная с первых литературных опытов: «Человек — это Все» и «часть Всего».

Те же образы повторяются в сне Пети Ростова, когда тот, засыпая, слышит «стройный хор музыки»: «Каждый инструмент, то похожий на скрипку, то на трубы — но лучше и чище, чем скрипки и трубы, — каждый инструмент играл свое и, не доиграв еще мотива, сливался с другим, начинавшим почти то же, и с третьим, и с четвертым, и все они сливались в одно и опять разбегались, и опять сливались то в торжественно церковное, то в ярко блестящее и победное».

В отличие от древнего эпоса, толстовский роман-эпопея изображает не только духовное движение героев, но и вовлеченность их в непрерывный и бесконечный поток жизни. В «Войне и мире» нет завязок и развязок действия в привычном смысле. Открывающая роман сцена в салоне Анны Шерер, строго говоря, ничего не «завязывает» в действии, но зато стразу вводит героев и читателей в движение истории — от Великой Французской революции до «сиюминутности». Вся эстетика книги подчинена одному закону: «Истинная жизнь всегда только в настоящем».

Во второй части эпилога Толстой излагает свою концепцию философии истории:

1. историю делают сами народные массы;

2. люди делают историю каждый поодиночке, а не вместе;

3. люди делают историю бессознательно.

В романе наблюдается антитеза Наполеона и Кутузова. Толстой рисует портрет Наполеона несколько снижено. Наполеон во всем играет; он актер.

Кутузов не считает себя демиургом истории. Он везде простой. Толстой снижает его внешнее величие, но подчеркивает его внутреннюю активность. Кутузов – внешнее воплощение мысли народной.